Голоса в темноте - Страница 79

Мне ни на секунду не пришло в голову, что эта Джо какая-то другая, а не та. Я жила в ее квартире, и ее почерк можно было увидеть повсюду: на списках продуктов, которые необходимо купить, памятных записках себе, на коробках видеокассет. Теперь я отлично знала, как она пишет. Тело моментально покрылось испариной, руки и ноги задрожали. Чертов Бен — твердил мне о какой-то Лие. Плел о своих отношениях, о том, какой красивой она была, и всякую прочую ерунду, но позабыл упомянуть небольшую деталь: после их разрыва он спал с женщиной, в квартире которой я жила. И теперь она пропала. Я вспомнила его случайный звонок в ее дверь. Ничего особенного — они же были друзьями. Мы долго гадали, куда она запропастилась. Я по крайней мере пыталась это понять. А о чем в это время думал он? Я стала лихорадочно перебирать все наши разговоры. Что он о ней говорил? Он трахал ее в той же самой постели, в которой и меня. Но не подумал об этом упомянуть. Какие еще он таит секреты?

Я старалась придумать невинные объяснения. Он молчал, потому что не хотел расстраивать меня. Смущался. Однако в голову лезло другое, и я почувствовала, что мне необходимо во всем разобраться. Но только не здесь. Все, что творилось сейчас в моей голове, побуждало как можно быстрее убраться из его дома. Я взглянула на часы. День больше не казался таким длинным, как раньше. Я бросилась в спальню и поспешно, словно боялась заразиться, сбросила его одежду. И при этом все время что-то бормотала себе под нос. Не очень членораздельное. Но ясно было одно: единственно общее, что мы имели с Джо, — мы обе спали с Беном. Это не вызывало сомнений. Более того: обе занимались с ним любовью перед самым своим исчезновением. Я быстро оделась. Я ничего не понимала. Хотела все как следует обдумать, но не здесь, а в покое и безопасности. Потому что больше не чувствовала себя в безопасности. Тишина дома сомкнулась вокруг меня.

Одевшись, я быстро пробежалась по квартире, собирая самое необходимое. Туфли, сумку, свитер, кошелек и мою нелепую теплую красную куртку. В какую игру он со мной играл? Лгал мне — похоже, что лгал, — или просто не говорил всей правды? Во всяком случае, я не собиралась сидеть и ждать, когда он вернется домой. Я старалась припомнить голос во тьме. Голос Бена я тоже слышала в темноте — в постели, когда он шептал мне на ухо ласковые слова, стонал или говорил, что любит. Мог ли это быть один и тот же голос?

Я подбежала к его столу и стала рыться в ящиках. Нетерпеливо перебирала папки и записные книжки, пока не нашла то, что искала, — полоску фотографий Бена форматом на паспорт. Некоторое время вглядывалась в изображение. Черт побери, красивый мужчина! Я спрашивала у людей, не видели ли они Джо. Но не спрашивала — в голову такого не приходило, — не видели ли они Бена. Я гналась по следам Джо. Но не пора ли пойти по его следу? Немного поколебавшись, я взяла его мобильный телефон. Мне он был нужнее, чем Бену. И уже покидая квартиру, оглянулась и обвела взглядом то место, где испытала короткое счастье.

Отныне я ни на кого не могла полагаться. Следовало действовать быстро. У меня больше не осталось безопасных убежищ.

Глава 25

Я бежала по дороге. Свирепый ветер обжигал щеки, ноги скользили по обледенелой мостовой. Куда я неслась? Я не представляла. Только знала, что надо куда-то двигаться. Я закрыла за собой дверь теплого дома, где пахло опилками, и даже не взяла ключей. Я опять была сама по себе — одна зимой на холодной улице. Мне пришло в голову, что я очень заметна в своей красной куртке. Но эта мысль растаяла, точно снежинка. Я продолжала бежать, сердце выпрыгивало из груди, дыхание вырывалось толчками изо рта. Все расплывалось у меня в глазах — дома, деревья, машины, лица прохожих.

В конце улицы я заставила себя остановиться и огляделась. Удары сердца сделались реже. За мной никто не гнался, хотя разве можно утверждать это точно? «Думай, Эбби, — уговаривала я себя. — Думай, если хочешь остаться в живых». Но голова не работала. Я могла только видеть и чувствовать. Рисовала картины в мозгу: Бен и Джо вместе, Бен и Джо обнимались. Я закрыла глаза — опять та же тьма потерянного времени. Она нахлынула на меня. Не видно ни зги. Только глаза, которые смотрят на меня и на Джо. Бабочка на зеленом листе, дерево на холме, мелкий ручей, прозрачная глубокая вода. Я открыла глаза, и грубый серый мир вновь обрел резкость.

Двинулась дальше — на сей раз не бегом, но все еще не зная куда. Миновала парк, спустилась по склону. Я шла в сторону дома Джо, хотя понимала: туда нельзя. По улице ехало много машин и по сторонам стояли деревья и магазины, где продавали кондитерские изделия, шляпы, свечи и рыбу. Вдруг я заметила лицо Джо. Моргнула, и оно, разумеется, исчезло. Просто женщина шла по своим делам и не подозревала, насколько ей повезло, что она в безопасности.

Я знала, что проследила Джо вплоть до двух последних часов ее свободы, когда в среду во второй половине дня она пошла за котенком. А на следующий день пропала и я. Но это все, что мне удалось раскопать. Жалкие осколки истины.

Я возвратилась на собственный след и оказалась на улице, которая вела на Луин-Кресент. Повернула налево в переулок и постучала в дверь убогого дома с забитыми окнами. Внутри раздавалось мяуканье, и мне почудилось, что повеяло запахом мочи. Послышались шаркающие шаги. Дверь приоткрылась на длину цепочки, и на меня уставились недоверчивые глаза.

— Что надо?

— Бетти?

— Да.

— Я Эбби. Приходила к вам два дня назад, спрашивала насчет своей подруги.

— Да, — снова проговорила она.

— Можно войти?

Бетти сняла цепочку и открыла створку. Я вошла в жаркую затхлую комнату с шевелящимся ковром из кошачьих шкурок. В нос ударила вонь. На Бетти были тот же самый вываленный в шерсти синий халат, на котором не хватало пуговиц, толстые коричневые спортивные брюки и тапочки. Бетти была настолько худа, что ее руки казались ветками, а пальцы прутиками. Кожа собралась мешками на высохшем лице.